Справедливость

Значение: ожидается обновление

На основе: Эль Лисицкий "Портрет Татлина за работой"

Оппонент Малевича, не менее (даже более!) известный на Западе, во всяком случае, многое там, на Западе, изменивший, Владимир Евграфович Татлин родился в Москве 16 декабря 1885 года. Его отец – дворянин, но род так давно обеднел, что ему пришлось работать инженером-технологом на государственных железных дорогах. Это тот случай, когда сословные ценности давно утрачены, когда границы между мещанством, дворянством  и купечеством стерлась, а ставка вполне современно делается на знание, технологии, предприимчивость. Среда, из которой происходил Татлин, порождала все самые новые идеи. Наступающая диктатура пролетариата подразумевалась диктатурой машинного производства. Человек в таких условиях должен быть мобилен, легко обучаем, не привязан к традиции. Такими стали люди в XX веке. Владимир в 14 лет сбегает из дому, чтобы отправиться в свободное плавание. Поступает юнгой на пароход, пишет иконы в артели, работает в театре помощником декоратора, делает сам бандуры и хорошо на них играет. Бандура – инструмент легендарный, фантастический! В 17 лет Татлин решил учиться на художника, в Москве не получилось, отчислили, зато Пензенское училище закончил. Когда учился в училище, познакомился с авангардистами в Москве и выставлялся с «Союзом молодежи», «Ослиным хвостом» и «Бубновым валетом». Свое искусство поначалу тоже называет, как и Филонов – аналитическим.
За границу в Берлин выбраться ему удалось в качестве бандуриста на русской кустарной выставке 1914 года. Оттуда смотался в Париж, побывал у Пикассо, оценил пространственные коллажи, или не был, сам придумал что-то подобное, но в любом случае сразу после возвращения устроил выставку «синтезостатичных композиций», абстрактных работ из дерева, металла, картона. Через год показал «Живописный рельеф 1915 года» с элементами кинетизма.
 Сразу же сделалася неформальным лидером футуристов, в 1917 Хлебников предложил ему войти в «Правительство Председателей Земного шара». Татлин увлекается вещами, материей и властью над ней с помощью чертежа, линейки и циркуля. В 1927 году он пишет статью «Художник – организатор быта». Это название вполне может характеризовать его убеждения, а название статьи «Проблема соотношения человека и вещи. Объявим войну комодам и буфетам» могло бы быть его девизом. Теперь то, чем он занимался, называется  «конструктивизм».
Д. Сарабьянов  пишет о нем: “С самого начала он наметил путь к конструктивизму, будучи «великим мастеровым» – в отличие от «великого пророка» Малевича или «великого духовника» Кандинского”. Дадаисты утверждали, будто в уничтожающую насмешку, что Татлин оказал на них основное влияние, зато описывая Баухаус, Татлина вспоминают не всегда, хотя именно Баухаус  – его продолжение.
Дадаисты утверждали бессмысленность и жестокость существования, стремились разрушить любую эстетику, объявляли врагами логику и рациональность, а в Баухаусе искали соотношения человека и вещей, новые рациональные точные формы, создавали новую архитектуру и дизайн для массового производства.
«Все для всех и хорошего качества» – вот так приблизительно звучит новая «правда-справедливость», утверждаемая матросами и солдатами в Советской Республике. Вчерашние крестьяне, согнанные с земли и от этого ставшие пролетариями, хотят жить в удобных домах среди красивых вещей. А Татлин, утверждая их правду, проповедует дизайн – массовое производство дешевых, но красивых вещей. Он свято верит в науку и технику, и заражает этой математической верой всех вокруг. Представления о красоте сложных, текучих линий, дорогого ручного производства не для него. Ведь несправедливо, когда для создания вещи одного человека должны работать многие!
Его идеи становятся надолго законами, нормами для всей создаваемой в России материальности. А на Западе его монумент, показывающий единение всех людей мира, искусствоведы называли Падающей башней, Вавилонской башней, предсказанием падения СССР. Но художники, инженеры и архитекторы пользовались его эстетикой и формами для своих маяков и башен, вполне рациональных и долговечных.
Татлин мог бы стать пророком, жрецом новой коммунистической религии, но его интересовала математика, архитектура, форма и материя, точность и порядок. Чтобы связать Татлина с Баухаусом я использую картину Эль Лисицкого «Татлин за работой», поскольку Эль Лисицкий распространитель идей авангарда, работал с Малевичем, был супрематистом, много преподавал, в том числе и в Германии времен Баухауса и распространял идеи авангарда.